Евдокия Тарасовна и нахлебники...
Евдокия Тарасовна поставила кастрюлю на плиту и прислушалась. Нет, показалось: спят еще.
Воскресное утро, весна, светает уже в шесть, но в семье Милюковых все спят допоздна. Все, кроме Евдокии Тарасовны. Она встает рано, чтобы приготовить завтрак, обед и ужин. Хотя ужин лучше начинать готовить в районе обеда: Илюшенька любит всё горячее, свеженькое.
Вчера на рынке удалось найти клубнику. Ох и дорогая, зараза! Но Евдокия Тарасовна потратилась, потому что возникла у нее идея для воскресного завтрака. Сын обожает оладушки, к ним есть и сметанка, тоже рыночная, жирная, и варенье сливовое, но лучше уж свежая клубника. Конечно, на вкус не как июньская, а всё ж клубникой пахнет.
А на обед будет борщ и макароны по-флотски, а с ужином она еще подумает, там два варианта.
В перерывах надо постирать и прибраться. Пыль вытереть на шкафах, невестка не успевает, работает. Евдокия Тарасовна на пенсии, у нее-то времени побольше, да и приятно семье добро сделать. Вот сейчас тесто для оладушек заведет и стиральную машинку запустит...
Внук Илья появился на пороге кухни около одиннадцати. Мальчишка зевал, волосы торчали во все стороны.
- Ба, поесть есть чего?
- Доброе утро, Илюшенька! Зубки почисти и приходи завтракать, оладушки готовы!
- Ой, ба, что ты занудничаешь, - скривился мальчишка. Не отвалятся зубы. Положи мне на тарелку, я в своей комнате поем. Мы с ребятами вчера миссию не догоняли.
- Илюшенька, а может, тут, вместе со всеми?
- Зануууда, - пропел внук и скрылся в коридоре.
Евдокия Тарасовна вздохнула. Ну, ничего, у молодежи сейчас интересы другие. Зато оладушки Илья съест с удовольствием. А ей надо подумать о том, чтобы разморозить мясо: на вечер будут отбивные.
День шел своим чередом. Проснулись дети сын Егор и невестка Алла, позавтракали тем, что приготовила Евдокия Тарасовна. Сын сказал, что клубника плохая, кислятина, хотя нормальная была клубника, особенно для весны... Но Евдокия Тарасовна и это стерпела. Главное, что покушали хорошо.
Она уже заканчивала варить борщ, когда почувствовала себя странно. Присела. Голова кружилась, в груди было неясно и тяжко, и почему-то неловко. Евдокия Тарасовна прислонилась к стене. Перед глазами все плыло.
На кухню зашла Алла, чтобы сварить себе еще кофе, и с неудовольствием покосилась на свекровь.
- У вас тут борщ выкипает, если вы не в курсе...
- Аллочка, - пробормотала Евдокия Тарасовна, - плохо мне...
- Ой, да выпейте таблетку, и все будет окей, - отмахнулась невестка.
- Плохо... Скорую вызови...
- Не нагнетайте, а? Алла поставила турку на плиту, даже не повернувшись к свекрови. Какая скорая в воскресенье, она ж сто лет ехать будет... Ну, сходите, полежите, я за борщом присмотрю, - она недовольно скривилась. Хотя я не нанималась это делать, я работаю всю неделю и в свой законный выходной хочу отдохнуть.
Голос Аллы резко ввинчивался в мозг Евдокии Тарасовны, как дрель.
Скорую все-таки вызвали не сразу, а когда пришел Егор и убедился, что мать чувствует себя из рук вон плохо. Ворча, что выходной испорчен, Егор набрал номер, и минут через пятнадцать приехали врачи.
- Подозрение на инсульт, - сказал фельдшер. Мы ее забираем, во вторую городскую больницу. Кто-нибудь с ней поедет?
- Мы потом приедем, - сказала Алла.
Дальше Евдокия Тарасовна помнила смутно. Ее везли, выгружали, кто-то ее щупал, что-то кололи и спрашивали... В себя она немного пришла лишь к вечеру, на больничной койке.
- Вы как? раздался тихий голос.
Евдокия Тарасовна повернула голову. На соседней кровати лежала женщина лет семидесяти примерно того же возраста, что и она сама. Женщина ей улыбнулась.
- Я Фаина. Вы долго в себя не приходили. Как сейчас?
- Лучше, - пробормотала Евдокия Тарасовна. Ей и правда стало легче. Она покосилась на окно, за которым синели сумерки. А ко мне... приходили?
Фаина покачала головой.
- Нет, никого не было. На сегодня уже и время посещений закончилось.
Наверное, Егорушка завтра придет, - подумала Евдокия Тарасовна.
Однако на следующий день сын лишь позвонил мобильный телефон лежал рядом на тумбочке, и Евдокия Тарасовна ответила сразу же.
- Я не приеду, мам, - сказал Егор. Жива, нормально? Спроси там у врачей, когда тебя выпишут.
- Пока ничего не говорят, - прошелестела Евдокия Тарасовна. Только сказали, минимум неделю понаблюдать надо.
- Неделю? тяжко вздохнул сын. А кто ж Илью будет после школы кормить? Ладно. Давай там побыстрее выздоравливай, прилагай усилия. И он положил трубку.
Евдокия Тарасовна тихо заплакала. Впервые за долгое время она поняла, что она своему сыну, невестке и внуку просто удобна и ничего более.
А ближе к вечеру в палату ворвалась девушка в ярком пальто. Волосы у нее были выкрашены в синий цвет, за спиной болтался лоскутный рюкзак, а в руках она тащила пакеты.
- Бабуль, привет! она звонко чмокнула Фаину в щеку. Ты как тут, молодцом? Я вижу! Красотка! Мама к тебе завтра с утра заедет, ее в ночную смену поставили, а с утра она сразу к тебе.
- Кать, да пусть выспится!
- Не-е, она ж так не может, так что жди ее утром. А пока я с тобой посижу. Смотри, каких я вкусностей натащила. Йогурт со вкусом маракуйи, прикинь? Ой, у тебя соседка теперь? Здрасти!
- Здравствуйте, - пробормотала Евдокия Тарасовна.
- Это моя внучка, Катя, - гордо сказала Фаина. А это Евдокия.
- Класс, Фаина и Евдокия, обожаю винтажные имена! улыбнулась яркая девушка. Слушайте, у меня тут йогуртов целая батарея, бабуля все равно не съедает. Хотите? она протянула упаковку Евдокии Тарасовне. И вот бананчики. И клубника, свежая, класс. Я на рынке была днем, он рядом со школой.
Евдокия Тарасовна пролежала в больнице чуть больше недели. За это время к Фаине приходила ее дочь, внучка, забежал усатый пожилой брат... К Евдокии Тарасовне так никто и не пришел. Когда ее выписали, домой она добиралась на автобусе.
В квартире было тихо: дети на работе, внук в школе. Зато присутствовал дивный бардак и записка на столе: Надо бы убраться, и еды нет. Евдокия Тарасовна посмотрела на все это, постояла посреди гостиной, а потом достала из сумочки телефон и набрала номер двоюродной сестры.
- Ира, привет, - сказала она, - это Евдокия. Слушай, помнишь, ты мне говорила, что в доме руки всегда нужны...
- Приперло, да? радостно сказала сестра на том конце провода. Наконец достали тебя твои неблагодарные? Ты их не исправишь, Дусь, не пытайся. Я тебе сейчас билет на поезд куплю. Приезжай, будешь у меня жить.
- Да, - тихо сказала Евдокия, - да, так мы и сделаем.
Когда Егор вернулся с работы, то на столе обнаружил записку: Я уехала и не вернусь. Суп на плите.
Евдокия Тарасовна сидела в купе поезда и надеялась, что жизнь еще ее приятно удивит.
............ автор - Баранова А.А. (орфография автора)