Анна Ярославна Рюрикович королева Франции.
Здравствуй, разлюбезный мой тятенька! Пишет тебе, князю всея Руси, верная дочь твоя Анечка, Анна Ярославна Рюрикович, а ныне французская королева. И куды ж ты меня, грешную, заслал? В дырищу вонючую, во Францию, в Париж-городок, будь он неладен!
Ты говорил: французы умный народ, а они даже печки не знают. Как начнётся зима, так давай камин топить. От него копоть на весь дворец, дым на весь зал, а тепла нет ни капельки. Только русскими бобрами да соболями здесь и спасаюсь. Вызвала однажды ихних каменщиков, стала объяснять, что такое печка. Чертила, чертила им чертежи неймут науку, и всё тут. Мадам, говорят, это невозможно. Я отвечаю: Не поленитесь, поезжайте на Русь, у нас в каждой деревянной избе печка есть, не то что в каменных палатах. А они мне: Мадам, мы не верим. Чтобы в доме была каморка с огнём, и пожара не было? О, нон-нон! Я им поклялась. Они говорят: Вы, рюссы, варвары, скифы, азиаты, это у вас колдовство такое. Смотрите, мадам, никому, кроме нас, не говорите, а то нас с вами на костре сожгут!
А едят они, тятенька, знаешь что? Ты не поверишь лягушек! У нас даже простой народ такое в рот взять постыдится, а у них герцоги с герцогинями едят, да при этом нахваливают. А ещё едят котлеты. Возьмут кусок мяса, отлупят его молотком, зажарят и съедят.
У них ложки византийские ещё в новость, а вилок венецейских они и не видывали. Я своему супругу королю Генриху однажды взяла да приготовила курник. Он прямо руки облизал. Анкор! кричит. Ещё! Я ему приготовила ещё. Он снова как закричит: Анкор! Я ему: Желудок заболит! Он: Кес-кё-сэ? Что это такое? Я ему растолковала по Клавдию Галену. Он говорит: Ты чернокнижница! Смотри, никому не скажи, а то папа римский нас на костре сжечь велит.
В другой раз я Генриху говорю: Давай научу твоих шутов Александрию ставить. Он: А что это такое? Я говорю: История войн Александра Македонского. А кто он такой? Ну, я ему объяснила по Антисфену Младшему. Он мне: О, нон-нон! Это невероятно! Один человек столько стран завоевать не может! Тогда я ему книжку показала. Он поморщился брезгливо и говорит: Я не священник, чтобы столько читать! У нас в Европе ни один король читать не умеет. Смотри, кому не покажи, а то мои герцоги с графами быстро тебя кинжалами заколют! Вот такая жизнь тут, тятенька.
А ещё приезжали к нам сарацины. Никто, кроме меня, сарацинской молвою не говорит, пришлось королеве переводчицей стать, ажно герцоги с графами зубами скрипели. Да этого-то я не боюсь, мои варяги всегда со мной. Иное страшно. Эти сарацины изобрели алькугль (араб. спирт), он покрепче даже нашей браги и медовухи, не то что польской водки. Вот за этим тебе, тятенька, и пишу, чтобы этого алькугля на Русь даже и одного бочонка не пришло. Ни Боженьки! А то погибель будет русскому человеку.
За сим кланяюсь тебе прощавательно, будучи верная дочь твоя Анна Ярославна Рюрикович, а по мужу Anna Regina Francorum.
Анна Ярославна осуществила революцию в чужой для себя стране. Именно она научила французский двор читать и писать ещё в XI веке.
Это она познакомила французов с баней и заставила во время приёма пищи пользоваться столовыми приборами. Анна вела переписку с Папой Римским.
Подданные чужой для неё Франции боготворили Анну и называли её Рыжей Агнессой.
Анна Ярославна подписывалась так: Анна Ръина. Анна Ярославна родилась около 1024 года.
В это время вся Русь была грамотной. Вспомним хотя бы берестяные грамоты этого года, которых найдено множество.
Анна младшая из трёх дочерей киевского князя Ярослава Мудрого, супруга французского короля Генриха I и королева Франции. Анна выросла при княжьем дворе и получила хорошее образование.